Между Сциллой и Харибдой - Страница 21

— Потому что не хочу. Но если ты настаиваешь, то хорошо, скажу. У меня иногда бывают приступы головной боли. И я не хочу, чтобы про них кто-то знал.

Он не стал говорить, что во время приступов у него темнеет в глазах и кружится, как сейчас, голова. Она же подвела его в тот последний момент, когда они шли с Майклом этот треклятый траверс. И пока он боролся с головокружением, пропустил момент, когда можно было что-то еще предпринять. Или сделать было уже ничего нельзя?

Кристина что-то проговорила, и он, превозмогая себя, переспросил:

— Что ты сказала?

— Я спросила: и все?

— И все. Ничего интересного.

— И ты из-за этого чуть не побил друга? Я видела выражение твоего лица! Вернее, на тебе лица просто не было!

— Если хочешь, я сейчас разбужу Джерри, чтобы он подтвердил мои слова. Разбудить?

Он чуть приподнялся, словно действительно собирался вытащить друга из палатки, но Кристина замахала на него руками:

— Не надо! Я и так тебе… верю… — Последнее слово далось ей с некоторым трудом. — Просто у меня немного сбились ориентиры. Правду сказать, очень страшно оказаться вот так, одной, без поддержки Майкла. Я только после его смерти поняла, как много он для меня значил.

На ее глазах в свете костра заблестели слезы и медленно скатились к подбородку, оставив на щеках две серебристые дорожки.

При взгляде на поникшую хрупкую женщину, только что так храбро на него нападавшую, у Алана защемило сердце. Враз забыв о своих бедах (даже голова стала меньше болеть!), он встал и, обойдя костер, опустился на поваленное дерево рядом с ней, одной рукой обняв за плечи:

— Не грусти, малыш. Майкл был отличным парнем, и мы всегда будет его помнить. Да и не только мы. Его любили и уважали очень многие.

— Я знаю, — всхлипнула Кристина. — Но ничего не могу с собой поделать.

— Тогда поплачь. — Он привлек ее к себе, и девушка доверчиво прижалась к его груди. — Тебе станет легче. А я постараюсь помочь, чем смогу. Ты мне веришь?

— Да. — На этот раз ее ответ прозвучал твердо, не допуская ни малейших колебаний.

В его темно-карих глазах вспыхнула такая радость, что, казалось, стало светлее вокруг. Рука мужчины непроизвольно еще крепче прижала доверчиво прильнувшую к нему девушку. Они сидели молча, и Алан почувствовал, что его охватывают эмоции, весьма далекие от дружеских. Это было почти непреодолимое, дикое желание обладать сидящей рядом женщиной, точно такое же, какое испытывали наши предки еще на заре времен.

Он глубоко вздохнул, борясь с мороком, и шевельнул плечом, к которому приникла Кристина.

— Пора спать, эльфийская принцесса! Сегодня был тяжелый день, а завтра станет еще труднее. Одно утешает — послезавтра, если все пройдет спокойно, мы будем уже дома. Во всяком случае, ты. А теперь иди в палатку.

— А ты?

— Я тебя догоню.

Она послушно встала и невольно прислушалась.

Прошелестел ветерок. Где-то вдали крикнула ночная птица. Над ними раскинулся небесный полог, затканный звездами. Горы спали, но в их глубине билась жизнь. Мир погрузился во тьму… Девушка вдруг подумала, что такой же ночной мрак опустился и на ее сердце, но она сделает все возможное, чтобы вернуться к жизни.

Ее Майки старался брать максимум от каждого прожитого мгновения, и она постарается тоже не замкнуться в своем горе. Майки бы не понял и не одобрил долгий траур. У нее перед глазами на долю секунды с пугающей реальностью возникло улыбающееся лицо мужа. Майки…

Ночная птица крикнула уже гораздо ближе, спугнув видение. Откинув полог палатки, Кристина обернулась и увидела, что Алан сидит все в той же позе, такой же неподвижный, как и окружающие их скалы.

Она уже приоткрыла рот, чтобы позвать своего спутника, но промолчала, быстро юркнув в уют палатки, где давно уже посапывал Джерри. Стянув с себя куртку и брюки, она забралась в свой мешок и, повернувшись к Джерри спиной, стала ждать прихода Алана, но тот все не появлялся, и она начала перебирать слово за словом их последний разговор.

А Алан, выждав немного, достал из кармана баночку с лекарством, и, отсыпав парочку таблеток на ладонь, проглотил их, запив остывшим чаем, а потом снова уселся на нагретое место, рассеянно глядя на то, как чернеют и вновь загораются красным угли потухающего костра.

Он просто физически не мог войти следом за Кристи в палатку и лечь рядом. Эта пытка сейчас ему просто не по силам. Оставалось только надеяться, что она его поймет…

Это была его четвертая бессонная ночь.

В первых белесых проблесках рассвета Кристина выбралась из спальника и, прихватив с собой брюки, осторожно выползла из палатки. Кругом стояла нереальная тишина. Костер уже давно догорел, но Алан, ссутулившись, продолжал сидеть на том же месте, где она его оставила, уходя спать. Кристине стало вдруг так жалко своего преданного рыцаря, что она, забыв, что выбралась по неотложным делам, быстро натянула брюки и решительно двинулась к погасшему кострищу.

Головная боль немного отпустила Алана, и он пребывал в полузабытьи. Так что, когда он увидел перед собой встревоженное лицо любимой женщины, то сначала не мог понять, это сон или явь. Но Кристина быстро развеяла сомнения в своей реальности.

Присев перед ним на корточки, девушка заглянула в его затуманенные глаза и, схватив за рукав куртки, решительно затрясла, прогоняя дрему:

— Алан, или ты сейчас же идешь спать в палатку…

— Или что? — пробормотал он, с трудом приходя в себя.

— Или я повторю то, что бы ты сам сделал в такой ситуации, то есть отхлещу тебя по щекам. Хватит подвигов! Быстро встал и пошел со мной! Ну?!